Пресечение коррупции в Китае

Почему форма коррупции в Китае так уникальна, и как решить эту проблему.

Юкон Хуанг

30 Марта 2015г

Китайское руководство оказалось осмотрительным по части экономических реформ, но бескомпромиссным в отношении к коррупции. Кампания пользуется сильной поддержкой общественности, но её прямые экономические последствия более неоднозначны. Власти проявляют себя неуверенно в действиях, а показное потребление снизилось – всё это подчёркивает текущий спад экономической активности. И эти проблемы служат основанием для проявления интереса к роли коррупции, которую она играла в успехе развития Китая на протяжении последних нескольких десятилетий.

Велико количество разговоров о коррупции в Китае, и довольно часто они сбивают с толку. Как отдельно взятое лицо определяет коррупцию? Какой её вклад в экономику? И каковы устойчивые меры противодействия? Для упразднения этих пунктов, стоит определить экономическую коррупцию как использование государственных учреждений для приобретения личной выгоды. То есть незаконные или аморальные действия сугубо между двумя физическими лицами могут быть вредоносными, но не являются примером коррупции.

В анализе экономических последствий коррупции выделяются три спорных момента. Во-первых, большая часть научных исследований, основанных на международном опыте, показала, что коррупция тормозит экономический рост. Но Китай всегда стоит особняком. Это вызывает очевидный вопрос, развивается ли Китай так стремительно вопреки безудержной коррупции или благодаря ей? Во-вторых, чем больше страна развивается, тем больше вероятность сокращения коррупции, но в случае Китая кажется, что происходит наоборот. И в-третьих, многие исследования приводят к выводу, что, способствуя экономическому спаду, коррупция приводит к политической нестабильности. Последнее вдохновило рассужденья относительно того, приведёт ли в конечном счёте коррупция в Китае к политической либерализации или нет.

Коррупция заметно фигурирует в истории китайских династий, но настоящий приступ иронично берёт своё начало от известных реформ Ден Сяопина. Его открытие экономики около 1980 года проложило дорогу гибридной социалистической рыночной экономике, которая (как и в бывших Советских республиках) чрезвычайно предрасположена к коррупции во время переходного периода. И его известная цитата «Быть богатым – это восхитительно!» отбросила всякие соображения морали о том, делать ли деньги законно или, как оказывается, незаконно.

Создание «двухпоточной экономики» с параллельно ведущимися рыночными и государственными действиями породило стимул для коррупционных взаимодействий между тремя ключевыми участниками. Первые – это индивидуальные предприниматели, увидевшие возможность преуспеть, предлагая лучший продукт, но не имевшие достаточно ресурсов для этого. Решением стало назначить представителя государственного предприятия, который мог бы обеспечить ресурсы, в особенности финансирование из государственных банков. Однако обоим было необходимо одобрение местного чиновника, также практически всегда состоявшего с ними в доле и обладавшего полномочиями сделать сотрудничество политически допустимым.

Таким образом, коррупция и развитие идут рука об руку. В других странах коррупция обычно тормозит развитие, потому как подавляет инвестирование, а инвестирование – главный определитель роста. Но Китай отличается, с тех пор как его темп роста капиталовложений начал возрастать скорее слишком быстро, нежели медленно. Коррупция в Китае помогла обойти избыточные правила и контроль со стороны их чрезмерно централизованной бюрократии и, как следствие, увеличила производительность.

Более того, уникальная децентрализованная административная система Китая проанализировала аспекты коррупции, замедляющие развитие, установив инвестиционные и производственные планы, которые стимулируют местных чиновников. Это благоприятствовало единству целей таким образом, что даже если коррупция и процветала, то  коллаборационисты работали, делая развитие главенствующим принципом системы управления. Это было закреплено соперничеством среди районов в соответствии этим планам и в поддержке повышающих производительность экономических реформ.

Коррупция на переходном этапе также осложнялась существованием двойных цен для потребителя и производителя товаров – одни определяли рынок, а другие - финансирование. Это создало возможность незаконного получения выгоды за счёт разницы в цене. На начальной стадии процесса реформ в Китае колоссальная незаконная выручка получалась с помощью подтасовок официальных и кулуарных цен на основные товары потребления. Объединение цен на экспортные товары устранило большую часть таких взяточнических возможностей годами ранее.

Сегодня проблема заключается в искажённых ценах на ключевые факторы, такие как земля, энергия, капитал и труд. Многие самые вопиющие случаи из газетных заголовков повествуют о незаконной конфискации земли местными властями и частных застройщиках в развитии производства для коммерческих целей, субсидируемых кредитах государственных фирм для непредусмотренных целей и неправильном распоряжении энергетическими ресурсами. Потому антикоррупционная кампания Президента Си Цзиньпиня и была сразу же нацелена на энергетические компании, а приобретение земли вместе с ослаблением процентной ставки так важны в плане реформы. Некоторые осознают, что в основу новой китайской программы по урбанизации, либерализации трудовой миграции и права выбора места жительства будет внесён вклад тогда, когда в качестве элемента в процессе трудоустройства будет задействован рынок, позволяющий приобретать права на проживание в основных городах.

 Стремительное развитие Китая подстегнуло и без того увеличивающиеся показатели коррупции, с тех пор как увеличение благосостояния стало значить всё большую откачку средств. Также коррупция была взлелеяна увеличивающимся разрывом между зарплатами местных чиновников и их коллег из более глобализированного мира.

Самым уязвимым периодом является переход от централизованно планируемой к рыночной экономике, в которой правила игры и права собственности непрозрачны. Опасность в том, чтобы не застрять на этом этапе. Поэтому определяющий вопрос касается того, выполнит ли в конечном счёте Китай свои обязательства, возложенные на него в ходе Третьего пленума, по установлению рынка в качестве главной силы, распределяющей ресурсы, а не государства. В противном случае, коррупция продолжит процветать.

Хотя коррупция и не привела к характерной ей экономической стагнации,  её негативные последствия в виде деморализующего воздействия на понимание права справедливости и правосудия стимулируют нынешнюю коррупционную кампанию. Кампании, как правило, руководимые «моралистами», которые ратуют за фундаментальные изменения ценностей для сдерживания коррупции, в данном случае служат для сохранения убедительности Коммунистической Партии. Вот тот правовой аспект, диктующий действия Президента Си.

Экономисты вроде Ли Кэцяня уделяют повышенное внимание изменению стимулов с помощью устранения правил, вскармливающих коррупцию. То есть упрощение процедур по вкладам и снижение налоговой ставки находятся в центре внимания засчёт переговоров с Free Trade или Investment Treaties по вопросам документов о сокращении коррупции.

Текущая коррупционная кампания жестка в отношении неструктурных факторов и воздействия убеждением, пытаясь доминировать по взяткам и жадности посредством завышенных штрафов. Согласно одному исследованию, шанс попасть в тюрьму за коррупцию в Китае равен 3% и делает коррупцию авантюрой с низким уровнем риска и высокой отдачей. Осуждение всё большего количества «тигров и мух» изменяет расчёт выгоды от риска. В конце концов, Президент Си достигнет успеха только в том случае, если больше внимания будет уделяться структурным факторам, стимулирующим коррупцию.

Это значит уничтожение коррумпированных связей между ключевыми участниками в дуальной экономике посредством разделения ролей и ответственности четырёх главных агентов, руководящих китайской системой – партии, правительства, предприятий и банков. В настоящее время не существует мер обеспечение конфиденциальности между функциями правительства и Партии и их влияния на предприятия и государственные банки. В то время как на бумаге всё большая часть хозяйства становится «частной», влияние государства широко распространяется на принятие ключевых решений среди экономических единиц, несмотря на их официальную форму собственности. Разрушение этих связей потребует в некотором роде смягчения политики для формирования более эффективных механизмов для подотчётности и ясности, которые бы ещё больше затруднили жизнеспособность коррупции.