Английская архитектура проделала весьма длинный путь в своем развитии. Поначалу дома имели довольно простетский, огрубелый вид, интерьеры не знали росписей, не говоря уже о портретной живописи. Но за короткий срок в английской культуре произошли фундаментальные изменения. На старые дома водрузили трубы, стены украсили декоративными панелями, окна застеклили и старые деревянные каркасы облицевали камнем. При обжиге стекла использовался уголь, что для того времени было особым новаторством, и что погубило развитие архитектуры в елизаветинскую эпоху. И на этот раз важную роль сыграли иноземные мастера. Жан Карре, запатентовавший в 1567 году зеркальное стекло, был удостоен гранта и вместе с другими стекольными мастерами Лотарингии был приглашен в Англию. В скором времени печи для обжига начали строить по всей стране. Незамедлительно цены стали падать. Рынок бурно отреагировал на такое стремительное развитие. Уже на тот момент Уоллатон-Холл (около Ноттингема, 1580–1588 гг.), дом одного важного вельможи, владельца шерстяной индустрии, представлял собой блестящий образец нового направления в промышленности. Дом венчала своеобразная «смотровая комната», созданная только с той целью, чтобы показать на всю округу окна башнеобразного вида. Этот вид главного архитектурного направления представлен городскими воротами в Титчфилде (Хэмпшир, 1537–1540 гг.), дошедшими до наших дней, украшенными окнами в готическом средневековом стиле. Хардвик-Холл (1592–1597 гг.), в самом сердце Англии, в Болсовере, в Дербишире, менее претенциозен и одновременно по сравнению с Уоллатон-Холлом представляет собой целый архитектурный комплекс. Высокие окна, наглухо закрытые, выходящие на городские стены и лишенные убранства. С точки зрения объема само здание является гениальным соединением трехэтажного строения, увенчанного шестью четырехэтажными башнями. Характерным для английских помещичьих домов было то, что симметрия снаружи не создавала внутренней симметрии, потакая желанию проектировщиков работать с более гибким пространством. Помимо фронтального и заднего портиков, а также соединяющей их галереи, Роберт Смитсон спроектировал здание, которое изначально было задумано таким, чтобы удовлетворить нужды заказчицы – Бесс Хардвик – вдовы, графини Шрусбери, женщины значимого положения при дворе Елизаветы. Со смертью мужа Джорджа Талбота, 6-го графа Шрусбери, крупнейшего магната в Англии, Бесс стала одной из богатейших дам в стране способной диктовать свои предпочтения в архитектуре. На нижнем этаже расположились кухня, комнаты для слуг и часовня. Из большого холла направо вела лестница в спальню хозяйки, расположенную в угловой части дома. В другом крыле здания находилась большая комната, которая служила в качестве обеденной комнаты. На третьем этаже была анфилада комнат, предназначенных для родственников и гостей. На втором и третьем этажах вдоль заднего фасада проходили галереи. На одной оси с «дальней комнатой» на третьем этаже на плане появилась вытянутой формы. Прототипом этой галереи стала галерея королевы в Хэмптон-корте (1536–1537 гг.), служившая выходом в парк, откуда начиналась охота. Эта великолепнейшая галерея в Хэмптон-корте, включенная в план по желанию королевы, представляла собой независимое крыло. Внутренние стены Хардвика были выкрашены в белый, а цветное убранство в дом привнесли роскошные гобелены, многочисленные коврики и красочные предметы мебели. Пол был покрыт тростниковыми циновками в традициях того периода.