Джеймс К. Глассман, зам. министра по связям с международной и внутренней общественностью

Фонд New American Foundation

Вашингтон, ОкругКолумбия

1 декабря, 2008

Спасибо Стиву Клемонсу (SteveClemons) и фонду NewAmericanFoundation, за то, что предоставили возможность рассказать о Публичной дипломатии 2.0. Я начну с удивительного места - Колумбии. Свыше сорока лет, Колумбия находилась в состоянии осады жесткими экстремистами, как левого, так правого толка. Но сейчас ситуация меняется в лучшую сторону. Начиная с 2002 года, Колумбия сократила атаки террористов на три четверти. На это повлияло несколько причин. Проводятся вооруженные и разведывательные операции. Также существует перспективная программа демобилизации и последующей интеграции экстремистов в общество. [1] Но, что наиболее важно, изменилась среда, служившая фоном для создания террористов. Сегодня, колумбийцы восстают против неоправданной жестокости, навязанной стране страхом и апатией. 
Появилось мощное движение сопротивления, которое деморализовало оставшуюся террористическую группировку – ФАРК (Революционные вооруженные силы Колумбии). Ни правительство, ни гражданское общество не причастны к происхождению новой силы. Вместо них, это сделал молодой безработный компьютерщик Оскар Моралес, который спонтанно организовал группу на Facebookе, собравшую более 400,000 членов. Группа, получившая название «Миллион голосов против ФАРК», всего через два месяца после создания, вывела в один день на улицы 190 городов во всем мире 12 миллионов человек.

Я ещё вернусь к Колумбии, но сначала история вопроса. Вскоре после принятия присяги, я приехал сюда, в фонд, чтобы изложить нашу стратегию публичной дипломатии. Она включала перенос внимания и акцентов на войну идей. Основная часть усилий публичной дипломатии была сконцентрирована на создании положительного имиджа Соединенных штатов, главным образом через долговременные программы образовательного и культурного обмена, а также ознакомлению с историей Америки. Но публичная дипломатия – это нечто большее.

В апреле 2006 года, президент учредил должность заместителя госсекретаря по публичной дипломатии, который должен курировать широкий круг вопросов связи с общественностью или войну идей. Я обеспечиваю руководство и координацию своих коллег в Министерстве обороны, разведывательном ведомстве и за их пределами. В войне идей, наша основная задача в 2008 году -  создать среду, которая будет враждебна, насильственному экстремизму. Мы делаем это двумя способами: подрыв экстремистских идеологий и поддержка молодых людей, которые осуждают терроризм.

Колумбийский опыт использует оба способа. Это также напоминает о существующей в мире нигилистической жестокости, построенной на идеологии, которая не имеет ни чего общего с Исламом. Историк Пол Берман (PaulBerman) в своей книге «Террор и либерализм» (TerrorandLiberalism) приводит подходящий довод: “Камю… отметил, что современный импульс бунтарства, пришедший с Французской революции и девятнадцатого столетия, стремится к идеалу. Со временем это понятие видоизменилось в культ смерти. Идеал всегда был один и тот же, хотя каждое движение давало ему различные имена. Это не было скептицизмом или сомнением. Это был идеал подчинения. Это было подчинение такому типу власти, который либеральная цивилизация медленно подрывала, а новые движения хотят восстановить на новой основе. Это был один идеал, вместо многих. Идеал чего-то богоподобного. Тотальное государство, общее учение, одно движение”.[2]

Это описывает ФАРК, которая выросла с Колумбийской коммунистической партии. Это описывает Аль Каиду и Талибан. Это описывает Иран, в котором правят аятоллы, и другие угрозы, с которыми мы сталкиваемся в 21 веке. Независимо от идеологии, которую используют экстремисты, основная их цель – это привлечение впечатлительных молодых людей в террористическую деятельность. Молодые люди исключительно уязвимы.  Лидеры террористов завлекают молодых людей, ищущих идентификации в мире, своеобразными приемами, которые напоминают забавную игру, и, последовательно, связывают приключение с учением ненависти, фантазий, алчности и истерии.  

Реальность – как очень скоро понимают, примкнувшие к Аль Каиде и ФАРКу – очень отличается.

Две недели назад в Саудовской Аравии, я встретил молодого человека, сильно изуродованного ожогами.  Бензовоз, который он вел для Аль Каиды в Ирак, был взорван, посредством дистанционного управления, его товарищами по оружию. Он вел управляемую ракету и не знал об этом. Сейчас, после тюрьмы и реабилитации в замечательной программе по дерадикализации граждан Саудовской Аравии, он является живым предупреждением для других о природе культа смерти Аль Каиды.

В Колумбии, я встретил молодую женщину по имени Флор, которая присоединилась к ФАРК в двенадцатилетнем возрасте без особого энтузиазма. Вскоре она обнаружила, что совершила ужасную ошибку, живя в организации, где беременным женщинам распарывали животы, чтобы младенцы могли появиться на свет. Но, в джунглях она провела семь лет.

Вопрос, который мы с моим коллегой Джаредом Коэном (JaredCohen) обсуждали в Боготе после встречи с представителями движения «Миллион голосов», состоял в следующем: существуют ли другие не насильственные, анти экстремистские организации, использующие онлайн технологии для создания движения? Могут ли эти молодые люди подорвать пагубные идеологии и найти, используя глобальную сеть, путь, ведущий к миру и свободе, а не к смерти и тоталитаризму? 

Мы обнаружили 17 организаций, борющихся против насилия и экстремизма в Южной Африке, Великобритании, Индии, Ливане, Саудовской Аравии, Дарфуре, Египте и на Кубе. И, в сотрудничестве с представителями частного сектора: Google, MTV, AT&T, Howcast.com, Access 360 Media, Колумбийский университет и Facebook, мы пригласили их на встречу в Нью-Йорк, которая состоится в среду. К ним присоединятся около дюжины других групп, которые пока не имеют сетевого присутствия, из Индонезии, Ирака и Венесуэлы. 

Цель встречи – это поделиться наилучшими методами, выработать руководство, создать онлайн центр, и начать глобальный разговор о том, как молодые люди могут выступить против насилия и экстремизма. Возвращаясь к Полу Берману, эти молодые люди присоединяются к “идеалу многих”, а не “идеалу одного”. 

Этот проект является примером того, как изменяется публичная дипломатия. Мы пришли к выводу, что наилучший путь для достижения наших целей в публичной дипломатии – это новые подходы, основанные на использовании технологии Web 2.0, используемой социальными сетями. Мы назвали наш новый подход – Публичная дипломатия 2.0 (PD 2.0). 

PD 2.0 – это метод, а не технология. Но новая технология является абсолютно необходимой для его успешности. Более того, новая технология даёт Соединенным Штатам сравнительное преимущество над террористами. Это может казаться парадоксальным. Более того, во время сенатских слушаний по вопросу утверждения в должности в январе этого года, я сказал грубоватую фразу о том, что Аль Каида “ела наш ланч” в интернете. Это больше не верно. Да, Аль Каида и другие экстремистские организации использовали интернет для своих нужд, но их преимущество быстро уменьшилось, и не только потому, что призывы к джихаду стали неубедительными из-за склонности Аль Каиды к резне мусульман.  

Интернет остается площадкой для Аль Каиды, где можно призывать, инструктировать и даже планировать террористические акты. Но как отмечает Марк Линч (MarcLynch) в своём блоге Абу Аардварк,[3], новая технология уменьшила для Аль Каиды “возможность распространять свою идеологию, создать общественное обсуждение в исламском мире и заявлять требования к лидерам исламистских движений”.  Почему? Потому что, как пишет аналитик Дэниел Киммидж в NewYorkTimes, “используемый Аль Каидой медиа подход устарел. Технология Web 1.0 создавалась для официальных веб-ресурсов, в то время, как Web 2.0 позволяет пользователям создавать свой контент и содержит интерактивность. Аль Каида и ее филиалы застряли в 1.0.”[4]

Интернет мир Аль Каиды является одномерным: верьте этому, делайте то. Современный интернет мир – это интерактивность и коммуникации: я так думаю, ваши идеи не убедительны, мне нужно больше информации для решения, давайте встретимся в 15.00 для мирного манифестации. Фактически, сам интернет становится местонахождением Гражданского Общества 2.0. Этот новый виртуальный мир демократичен. Это агора. Это не место для культа смерти, который рассчитывает сохранить свою идеологию, отгородившись от критики плотным кольцом. Новый мир – это центр обмена идеями, и он совсем не похож на мир Аль Каиды.

Почти трогательно, неистовые экстремисты пытаются быть наравне с новыми медиа. Киммидж отмечает, что заявления Аль Каиды иногда размещаются на сайтах социальных сетей. Но реакции, “которые ранжируются от похвал до полного отрицания, являются весьма далекими от неизменно позитивных отзывов, которые получают на, контролируемых поклонниками джихада, форумах”. 

Что касается попыток Аль Каиды добиться интерактивности, то они не имеют успеха. После мощной критики Шейхом Одахом (SheikhAwdah) и другими религиозными лидерами, которые примкнули к организации, Айман аль-Завахири (Aymanal-Zawahiri), второй человек в Аль Каиде, решил ответить на онлайн вопросы в декабре 2007 года. Ответы были догматичными и неубедительными, и появились лишь в апреле 2008.

Экстремисты не могут приспособиться к социальным сетям, потому что они разрушают саму основу их обанкротившейся, застывшей идеологии. А как на счёт правительств? Разве мы не являемся также негибкими? Разве мы не хотим обеспечить контроль наших посланий? Возможно. Но в новом мире коммуникаций, любое правительство, которое сопротивляется новым интернет технологиям, может столкнуться с риском – быть проигнорированным. Наша основная целевая аудитория – особенно молодежь – не хочет слушать лекции и наставления о том, что думать или какими замечательными мы являемся. 

Естественно, существует необходимость ясного понимания политики различных движений, например, бесчеловечного по своей сути Талибана. Но наш круг обязанностей в публичной дипломатии – это понять, информировать, привлекать и влиять на иностранную общественность. Вышеперечисленные виды активности работают лучше для ведения переговоров, а не диктата.

Публичная дипломатия 2.0 – это больше, чем интерактивность. Это целостный подход, позиция. Монро Е. Прайс (MonroeE. Price), глава лондонского центра исследований в области информационной политики (StanhopeCentreforCommunicationsPolicyResearch), недавно написал [5] небольшую книгу “О гостеприимстве” (OfHospitality) о французском философе-деконструктивисте Жаке Деррида. [6] В этом томе нет, практически, ничего о стратегических коммуникациях, но подробно анализируется термин, берущий свое начало с идеи об иностранце у Платона. В книге показано, что гостеприимство имеет два смысла. Во-первых, оказывать гостеприимство подразумевает управлять или иметь во владении. Но с другой стороны, оказывать гостеприимство означает принимать безоговорочно, предоставить личную собственность.

Из книги Прайса, Деррида утверждал, что публичная дипломатия должна переместиться от “изначального средства американского протекционизма … к платформе сотрудничества, посредничеству третьей стороны, взаимодействию – способу, который предполагает осведомленность”. 

Мне нравится эта парадигма: от хозяина-владельца до радушного хозяина. Наши исследования показывают, что основная причина враждебности к Соединенным Штатам – это представления других наций о том, что мы не уважаем их мнение, что мы не умеем слушать и понимать.

Идеи Деррида, в трактовке Прайса – это отличное описание Публичной дипломатии 2.0. Наши представители в правительстве действуют в роли организаторов и проводников идеи. Следует со всей ответственностью подходить к вопросу, если мы хотим: 1) чтобы наши идеи были услышаны и поняты и 2) чтобы мы стали обществом, которое слышит и уважает взгляды других. 

Позвольте, привести пример.

Несколько месяцев назад, мы в сотрудничестве с представителями частного сектора: телеканалом NBCUniversal, Гильдией режиссеров Америки и школой Tischпри Нью-Йоркском университете запустили проект, который получил название  DemocracyVideoContest.[7] Его участники делают собственное трёхминутное видео по теме “Демократия - это…”, и размещают его на сайте YouTube. Победители будут определены по результатам открытого голосования в интернете. Во время проведения состязания, мы установили небольшие ограничения – не использовать порнографию и про-террористическое видео – конечно, отдавали себе отчет в том, что взгляды победителя могут не разделяться американским правительством.  А сейчас, бюро по культуре и образованию при Госдепе в сотрудничестве с AdobeFoundationпроводит похожий турнир на тему “Моя культура плюс твоя культура равны…”[8]

Такие состязания активизируют две значительные идеи, которые составляют основу публичной дипломатии – демократию и культурный обмен – и делают это таким способом, который более эффективен, чем выпуск «Белых Книг». Мы способствуем тому, чтобы другие говорили нам о ценностях демократии и обмена, думали об этих вещах и разделяли с нами свои выводы. Миллионы могут выиграть от подобного взаимодействия.

Мы, также, побуждаем наши главные активы в публичной дипломатии – представителей дипломатического корпуса, работающих за границей -  быть проводниками идеи PD 2.0. Наши служащие из Министерства иностранных дел помогают в организации групп, например, ассоциации европейских мусульман-предпринимателей или группы жертв террора. Партнерство, катализатором которого мы стали, будет современным аналогом журнала “Проблемы коммунизма”, издававшимся во времена Холодной войны агентством USIAс 1952 по 1992 год. Разница в том, что новые Проблемы экстремизма будут управляться не правительством, а общественными организациями.

Наше посольство в Кувейте спонсирует учебный судебный процесс в местном университете, который рассматривает проблему Гуантанамо серьёзно и беспристрастно. Вместо того, чтобы бросать слоганы или игнорировать трудную тему в целом, давайте вести диалог – собирать вместе экспертов по правовым вопросам различных сторон (не представителей американского правительства) для обсуждения темы, как нация может избавиться от боевиков нетрадиционных войн.

Для тех, кто спросит, какое отношение имеет PD 2.0 к улучшению состояния в обществе, наш ответ таков: мы хотим отобразить реальный имидж общества, которое пытается преодолеть сложные проблемы, дать возможность миллионам голосов быть услышанными, и в конечном счете, поверить в то, что побеждают лучшие идеи. Кстати, такое видение полностью согласуется с американской действительностью, о чем напомнили наши недавние выборы.

Что ещё мы делаем в PD 2.0? Наша информационно-пропагандистская команда (DigitalOutreachTeam) работает в блогах и на веб-сайтах на арабском, фарси, урду и вскоре должны на русском. Они представляются сотрудника Госдепартамента и участвуют в обсуждениях, соответствующем информировании и корректируют искривленные представления об американской политике.[9] Недавно, один из наших блоггеров, пишущих на фарси, участвовал в расширенной серии интерактивных постов с советником по связям с медиа президента Ирана Ахмадинежада. Серия была размещена на сайте советника, а затем опубликована полностью в иранской газете.

Наш сайт America.gov рассказывает историю Америки на семи языках, на нем существует множество тематических блогов и бюро международных информационных программ, которое традиционно отправляет лекторов за границу, также мы обеспечивает проведение более 300 веб чатов в год. Наше бюро по образованию и культуре представлено в двух социальных сетях - Facebookи Ning.com.

Мы разрабатываем программу для мобильных устройств, которая в игровой форме будет способствовать изучению английского языка. Целевая аудитория – Ближний Восток, и также как другие успешные начинания по изучению английского языка, она направлена на изучение американского общества и культуры.

Бюро международных информационных программ (IIP) провело пять инициатив публичной дипломатии в онлайн игре SecondLife (Вторая жизнь). В январе, я буду участвовать в новостном проекте этой игры. Одной из особенностей будет встреча с восемью египетскими блоггерами, которые могли наблюдать последние американские выборы в течение трёх месяцев в рамках программы Американского университета в Каире при поддержке фонда USAID.

Во время выборов, мы широко использовали социальные сети, включая обновление страниц на Facebookи Twitter. И как я уже упоминал, мы провели несколько пресс конференций исключительно для блоггеров, в надежде на то, что они являются экспертами в области публичной дипломатии, и их мнения будут размещены в традиционных медиа.

Наконец, сайтнашегоминистерстваширокооткрытдляпублики. Отвечает за него мой помощник Шон МакКормак (SeanMcCormack). В правительстве нет другого человека, занятого общественной жизнью, который бы лучше разбирался в новой технологии, чем Шон. Он превратил DipNote – официальный блог ГосДепартамента в интересную интерактивную площадку.[11]

Хочу ещё раз прояснить: Публичная дипломатия 2.0 – это новый подход, а не технология. Технология является реализацией, а не самоцелью. Вот ключевые принципы этого подхода:

1. Косвенные методы работают лучше всего. Мэт Армстронг (MattArmstrong), в слоем блоге MountainRunner,[12] недавно дал определение публичной дипломатии как “прямое или косвенное обязательство иностранной общественности поддержать защиту национальных устремлений”. Мне нравится это определение. Наше посольство в Рабате, который я недавно посетил, помогло местным телевизионщикам отправиться в США, и сделать цикл передач. В них американцы марокканского происхождения рассказывали о своей жизни, включая религиозную практику. Самым крупным препятствием в общении с мусульманским миром является их убеждение в том, что США хочет искоренить Ислам. Марокканская телевизионная сеть работая самостоятельно с нашей поддержкой, но без нашего влияния, отсняла цикл передач, в которых американцы выглядят толерантной нацией, и живущие здесь американцы марокканского происхождения процветают. Отснятый сериал не утверждает наше совершенство, но дал возможность говорить самим марокканцам. Мы, таким образом, добились желаемой цели, используя косвенные методы, что никогда бы не получилось при использовании прямых методов. Кстати, как и многие наши посты, посольство в Рабате представлено на YouTube.