Духовное отцовство

«Авва, скажи мне слово». - В IV-м веке в пустыне Скита было в обычае навещать старца, чтобы просить у него духовного совета. Одна из особенностей Православия - в том, что здесь эта живая традиция сохранилась. Место духовного отца здесь не только является законным, но считается и совершенно необходимым. Ибо личность настолько уникальна и многогранна, что не всегда может полностью найти на своём приходе именно то, что подходит ей по внутреннему устроению. Она может испытывать духовную нужду в чём-то другом, чтобы полностью удовлетвориться, и с помощью духовного отца – который её примет в её неповторимости, поставит её в живые отношения с Богом, - она сможет обрести гармонию и полноту.

Великое благословение для Православной Церкви в том, что она сумела сохранить равновесие между необходимой и подкрепляющей церковной жизнью (с литургическими богослужениями, таинствами,  личной молитвой, проповедью и т. д.) и направлением духовных отцов, которое, пронизывая весь институт Церкви изнутри, позволяет Церкви стать совокупностью личностей, принадлежащих Богу, живущих Богом, каждая из которых представляет собою особенное Божие отражение.  Если Церковь напоминает прекрасную драгоценность, состоящую из многих камней самых разнообразных цветов и размеров, роль духовного отца - помочь каждому камню найти подходящее расположение, так чтобы всё изделие стало образом Божественной красоты.

Кто такой духовный отец?

Никто не может повесить на дверь своей кельи или своего дома табличку с надписью «здесь живёт духовный отец». Зато вполне возможно указать: «духовник». Итак, нужно хорошо различать эти вещи. Существует роль священника, который исповедует и благословляет от имени Бога, который позволяет тому, кто (в смиренном состоянии) пришёл сказать о своих ошибках и слабостях, снова восстать перед Богом; это совершенно определённое служение Церкви, требующее рукоположения, особого благословения. Зато роль духовного отца – или, по-русски, старца – пророческого, харизматического порядка; он напрямую подчиняется работе Святого Духа. Некто признаётся за «уста» и «орудие» Святого Духа; не он сам, но приходящие к нему делают его своим духовным отцом (или духовной матерью). В противоположность должности духовника, которая принадлежит лишь священникам, любой мужчина или женщина, независимо от своего звания и положения в Церкви, может выполнять эту роль.

Действительно, по численности монахи занимали и ещё занимают значительное место в этом направлении. Зачастую духовные отцы стоят в наследственной цепочке духовного усыновления, которая может восходить очень далеко по поколениям святых. Так, например, архимандрит Софроний (1896 – 1993) был учеником святого Силуана Афонского (1866 – 1938). Являются эти духовные отцы известными или нет, никакого значения не имеет. Главное – это не личность духовного отца, но то, чтобы Святой Дух мог совершать через него свою работу.

Духовный руководитель

Вполне возможно для православного духовного отца иметь неправославных учеников. Прежде всего потому, что Дух дышит, где хочет, когда хочет и как хочет. Затем потому, что если кто-то искренне ищущий Бога хочет обратиться к духовному отцу, тот не имеет права захлопнуть перед ним дверь, независимо от его религиозной принадлежности.

Авва Пимен, пустынный отец IV-го века, говорил: «Будь для братий твоих образцом, не законодателем». Первое, чего ждут люди от духовного отца - это, несомненно, роль советника, спутника, вроде проводника в горах. Это предполагает его опыт жизни в Боге, знание путей, ведущих к вершине, засад, тупиков, ловушек, которых нужно избегать.

В этом направлении есть разные формы духовного отцовства: от повеления без объяснений («Ты должен это сделать») до предложения, зовущего духовное чадо к свободе и ответственности. Не нужно эти формы противопоставлять; в самом деле, возможно, что отдельные люди в отдельные моменты нуждались в более властных советах, чем другие люди или они сами в другие моменты своей жизни. Но ни в коем случае речь не идёт о «духовном руководстве» – выражение, из-за которого встаёт дыбом каждый волосок моей бороды.

Речь вновь идёт о духовном отце как проводнике Святого Духа. Его совет должен происходить не от интеллектуального приёма, от его собственного логического или этического рассуждения (состоящего, например, во взвешивании доводов «за» или «против»), но от вдохновения, которое Дух сообщает его сердцу в молитве. Великий русский святой прошлого века, Серафим Саровский, очень хорошо это чувствовал во время своих духовных бесед. Он мог прервать разговор, давая благословение и говоря: «Теперь довольно, кончим. Ибо если буду продолжать, то это я буду говорить, а не Дух Святой во мне».

Во всём этом не следует забывать, что духовное отцовство – это связь, взаимодействие между двумя личностями. Когда духовное чадо приходит к своему духовному отцу, оно должно молитвенно приготовиться к этой встрече; если чадо не ищет Бога всем своим сердцем, если на место беспомощности или смирения поставлена гордыня, если чадо приходит лишь для того, чтобы получить ответ человеческого характера или подтверждение своих планов, то что может сделать духовный отец? Как он может помочь человеку узнать волю Божию? Нет, чтобы достичь результата, нужно желать Бога без условий.

Говоря, что духовное отцовство – взаимодействие, подразумеваем также, что это – глубокая встреча. Духовный отец имеет дело не с номером или субъектом, а с личностью, непременно единственной в своём бытии, в своём духовном существовании, в своих отношениях с Богом, в своём экзистенциальном положении; сам он призывается говорить и делать то, что является наиболее правильным для неё. Итак, на один и тот же вопрос, заданный двумя людьми, одному из них он может ответить «чёрное», а другому «белое».  

Вид рождения

Что смущает некоторых людей в духовном отцовстве - это употребление названия «духовный отец», прямо запрещённое Христом (Мф.23,9). Действительно, существует несколько толкований этой фразы; по-моему, Христос прежде всего предупреждает нас не делать «отцов» из себя или других, то есть не занимать место Бога и никого не ставить на место Бога Отца. Но, когда говорится о духовном отце с малой буквы «о», это означает, что по благодати, по Божественному определению, человек был избран, чтобы помогать другому родиться в жизнь Божию, чтобы утешать его или представлять глазам его зеркало, где он сможет увидеть себя таким, каков он есть, обнажённым перед Богом.

Разумеется, духовный отец несёт большую ответственность, но нельзя его ставить на пьедестал и ещё менее его боготворить, так как не он действует, но Святой Дух. Значит, он остаётся личностью перед Богом, со своими личными духовными исканиями, своими личными страданиями, своими личными грехами и т. д. Поэтому никто не может стяжать славу от имени старца или духовного отца. Он может лишь пребывать в страхе и трепете.

Лично я не люблю, когда меня называют «духовным отцом». Как и мой первый духовный отец, который был белым священником, я хочу быть только «духовным братом», и ничем более.

Сострадающее создание

Среди различных свойств духовного отцовства есть одно, которая ещё важнее, чем свойство советника: сострадание. В самом деле, духовный отец несёт своё духовное чадо в своём сердце до конца, в том числе и во грехе. Таким образом, может случиться, что духовный отец распознает, что духовному чаду (по многим причинам - по своей стыдливости, по недостаточной подготовке, по духовной немощи и т. п.) не удаётся полностью раскрыть своё сердце, кротко сложить свои грехи перед Богом.  Подобная ситуация может оказаться очень затруднительной, болезненной, но духовный отец должен пойти до того, чтобы сказать Богу: «Да будут грехи его возложены на мои рамена; да примешь Ты меня с его прегрешениями».

Что делает создание духовным отцом –  прежде всего его способность к молитве, к ходатайству, к сочувствию другому, его способность взять на себя страдания и грехи другого перед лицом Божиим.  Иначе говоря, грех другого становится моим собственным грехом, его страдание становится моим страданием. Вот что я должен представить Богу в опыте сокрушения, обращения, слёз, молений.

Мы находимся здесь в сердцевине опыта духовного отцовства, которое является также глубоким, онтологическим смыслом второй заповеди: «Возлюби ближнего, как самого себя». Несомненно, это  - самое страшное, что можно пережить. Самое страшное, - поскольку, если так поступаешь, нужно уметь уловить и принять благодать, без которой ничто не представляется возможным; а если не поступать так, то станешь ответственным перед Богом за то, что не сделал этого.  Это поистине крест духовного отца, чаша, которую он должен испить до конца и которая может быть горькой, очень горькой.

На деле у духовного отца нет выбора. Если он хочет жить во Христе и чтобы в нём жил Христос, он должен истощать себя подобно Ему – Слову, ставшему плотью. Но не является ли это трудом в высшей степени христианским?