СТАРОЕ РОЖДЕСТВО

(София Моррисон)

Во времена наших бабушек настоящим Рождеством считалось старое Рождество - 5 января. В канун Чёрного Томаса (так назывался первый день Рождественских святок) все веретёна нужно было убрать, изготовление рыбацких сетей прекращалось, и никакие работы не должны были выполняться до окончания двенадцатого дня. 

Но однажды в Баллакуэле жила-поживала одна старая женщина по имени Пегги Шиммин, и она собиралась закончить начатую пряжу, поэтому в канун Старого Рождества она подумала: «Новое Рождество прошло, и, конечно же, нет ничего дурного в том, чтобы немного “покрутить” сегодня вечером», хотя и сомневалась в своём сердце, не согрешает ли она. Поэтому, когда хозяин и все остальные уже были в постели, она подозвала свою юную служанку, малютку Маргад, и сказала: «Маргад, мы с тобой закончим пряжу сегодня вечером».
Маргад ужасно испугалась, но достала свою прялку и села рядом с хозяйкой. Эти двое начали крутить веретено, и они крутили и крутили почти до полуночи, и вот как раз около полуночи старая Пегги увидела, что лён, который она вытаскивала из прялки, становится всё чернее и чернее, пока не стал совсем чёрным, как смола. Но лён Маргад не изменил цвет, потому что она делала лишь то, что приказала ей ее хозяйка. Пег тотчас бросила лён, убрала веретено и в страхе забралась в кровать. Теперь-то она узнала, когда бывает настоящее Рождество, и никогда больше не крутила веретено в канун Старого Рождества. 

Маргад осталась одна на кухне, когда её хозяйка легла спать, и вначале она дрожала от испуга; но она была довольно смелой девушкой, и поняла, что некому помешать ей узнать, правда ли всё, что она слышала о старом Рождественском сочельнике. «Говорят, - подумалось ей, - что пчёлы выходят из улья, трёхлетние волы падают на колени, и мирра расцветает…» Затем она сказала себе: "Я думаю, не пойти ли посмотреть на мирру." Поэтому она закуталась в плащ и выбралась за дверь в холодную морозную лунную ночь, и когда она шагнула на улицу, пробила полночь. 

Она наклонилась, чтобы поглядеть на то место, где был зарыт корешок мирры, и, когда она смотрела, земля начала шевелиться и трескаться, и вскоре над землёй поднялись два маленьких зелёных ростка. Она наклонилась поближе, чтобы увидеть, что произойдет, и, к её великому удивлению, листья и стебли у неё на глазах стали большими и крепкими, а затем начали набухать почки, и через несколько минут распустились прекрасные белые цветы, и весь сад пропитался их сладким ароматом. Вначале Маргад не могла ничего делать, только смотреть на них, но в конце концов она осмелилась сорвать один маленький лепесток и всю жизнь хранила его на счастье. Затем она подошла к коровнику и заглянула в дверь. Она услышала кряхтение, и молодые волы, охая, стояли на коленях, и с них капал пот. Маргад тоже преклонила колени и вознесла молитву Святому Младенцу, Который родился в вертепе. Но чудеса ещё не закончились: когда она тихо вернулась домой, то заметила, что пчёлы поют и летают вокруг улья - и, когда Маргад закрыла за собой дверь дома, они снова влетели внутрь улья. 
Всегда после этого случая, когда соседи спрашивали Маргад, верит ли она в чудеса, что случаются в канун старого Рождества, она отвечала: «Я знаю, что это правда, потому что видела это сама».