Я видел пустыню только один раз. Она была огромна. Но все пустыни огромны. Я считаю, что никогда не возникает маленькая пустыня.

И было это летом, потому что все пустыни существуют летом. В пустыне я встретил одинокого льва и архангела.

 

Я зашел немного вглубь пустыни, то есть настолько, что, даже обернувшись, я не смог бы увидеть вокруг ничего другого кроме этой бесконечности, как будто над одним морем находилось другое, более высокое. И едва я поднялся на эту возвышающуюся часть, как вдалеке увидел льва.

Я распознал его по спокойному и грустному виду, который отличает этого зверя от всех других животных (собака грустна, но беспокойна, кот спокоен, но внимателен, тигр постоянно в шаге от потери рассудка).

Одинокий лев находился очень далеко и шел медленно.

Однако я тут же остановился.

Я огляделся вокруг. Посмотрел во все стороны, но особенно внимательно в сторону льва. Мне захотелось вернуться назад, но очень не хотелось поворачиваться к нему спиной.

Все хорошо взвесив, я решил сесть на землю.

Я опустился на раскаленный песок пустыни, который отчаянно поднимался вокруг меня волнами и сверкал.

Вся поверхность пустыни была затянута свечением, вызывавшим головокружение, а пространство вплоть до неба было неподвижным и раскаленным. Около меня и вокруг  до самого горизонта, до льва, который брел как ни в чем не бывало и пока еще меня не заметил – всюду земля была усеяна непрерывно мерцающими бликами.

Ничего нельзя было предпринять. Не было возможным предвидеть дальнейшее. Поэтому я просто расслабился. Струящееся свечение, распространявшееся в душном сухом воздухе, стало медленно рассеиваться на моих глазах, превращаясь в яркий бриллиантовый туман.

Вдруг застывший воздух  сверху донизу  разорвала сильнейшая вспышка, которая больно ударила мне в глаза, хотя я считал, что они были закрыты в тот момент.  В ярости открыв их снова, я увидел, что один из участков воздуха рядом со мной светится от земли в вышину. Я поднял глаза и вскочил на ноги, пока этот столп света становился все прозрачнее и одевался серебром. В изумлении и благоговении я сделал шаг назад. Он был намного выше меня: прекрасный и стройный, с огромными крыльями, сложенными вдоль тела, и все его существо светилось. Но лик розовел.

- О, Вы – ангел? – промолвил я.

- Изволь, архангел. – ответил он.

- Прошу прощения.

- Не стоит.

Тотчас архангел положил руку на мое плечо, и я почувствовал себя наполненным светом. Я посмотрел вниз на огненный песок и улыбнулся ему. Затем снова подняв голову, я пристально посмотрел на белое-белое солнце, находившееся в центре неба и глядевшее на меня с благородной радостью.

 

Убирая руку с моего плеча, архангел сказал мне: «Не думал встретить тебя. У меня здесь встреча со львом».

Я совсем и позабыл о льве. Я обернулся. Он был немного ближе прежнего.

- Может быть, этот тот?

- Точно, - ответил архангел, - это лев пустыни. Давай отправимся ему навстречу.

Я шел немного позади него, не понимая, вижу ли его или чувствую; его легкость была исполнена величия, но как он двигался, я не знаю. Мой дух трепетал, и я не знаю, отчего это волнение было наполнено уверенностью.  Он шествовал, как будто это был двигающийся серебряный фонтан, пылающий посередине небесными огнями.  

Приблизившись ко льву, мы остановились, а лев слегка преклонил колено и тут же снова выпрямился. На меня он взглянул лишь на одно мгновение, как смотрят на далекий предмет, потом вдруг я увидел братскую улыбку в его глазах; но он снова повернулся к архангелу, и тот подал знак.

Лев подошел к нему. Вежливо они отошли от меня в сторону, оживленно беседуя,  при этом совершенно без жестов, я же очень скромно остался стоять, поглядывая на них, и мое изумление не было неприятным или тревожным, но сладостным.

 

Я следил за ними. Они остановились и повернулись ко мне спиной. Лев, наклонив шею, повернул голову к архангелу, чтобы слушать его.

 В определенный момент я заметил, что время от времени  они оборачивались и смотрели на меня доли секунды, а затем тут же возвращались к разговору: вне всякого сомнения, они говорили обо мне.

Я так никогда и не узнал, что именно говорили обо мне лев пустыни и небесный архангел; у меня никогда не возникало желания угадать это, не было его также и в тот момент. Я ни о чем не думал посреди пылающего неба и земли, в то  время как эта бескрайность окружала меня со всех сторон,  и прозрачное пламя воздуха и песка окутывало меня, а в нескольких шагах лев и светящийся архангел тайно говорили обо мне: еще никогда мое сердце не чувствовало себя настолько лишенным мужества.

Постепенно мои глаза слепли,  а через ресницы продолжал пробиваться ласкающий свет. Таким образом, когда лев и архангел слегка шевельнулись, мне показалось, что это желтая волна песка немного поднялась и приняла очертания льва, а воздушное свечение, сгустившись в серебряный столп, стало архангелом.  Они обернулись и медленно подошли ко мне. Мгновение мы смотрели друг на друга взглядом, полным умиротворения.

Лев таким же тихим шагом, каким пришел сюда, отправился в одиночестве назад и постепенно скрылся вдали. Некоторое время я следовал за ним взглядом.  Затем я поднял глаза на архангела. Он  будто стал еще выше и начал подниматься. Серебряные молнии сверкали  посреди бескрайнего золотого мерцания, так свет разливался над песком. В одну из этих вспышек он улыбнулся мне, затем расправил свои огромные крылья, поднялся в воздух и, оставляя за собой длинный лазурный след, устремился  ввысь, вскоре растворившись в небесной дали.

Я смотрел долго, смотрел на пространство, пришедшее в движение от его полета, видел, как мир снова приходил в себя.

 

Теперь вокруг меня снова была пустыня, как будто волны солнечных лучей полностью накрыли землю. А моя душа была полна света и грусти.